ОБЩЕСТВЕННЫЙ СТРОЙ.

ОБЩЕСТВЕННЫЙ СТРОЙ

Об общественной организации Абхазии до соединения её Россией сохранилось мало известий. К концу XVIII – началу XIX веков мы видим страну покрытой объединениями – акыта (ркачр), которые носят характер нечто среднего между общиной, волостью и феодальной единицей. Акыта – это объединение нескольких родовых, фамильных союзов, в которой преобладающим влиянием и значением пользовалась одна из фамилий, входящих в союз. Акыта представляла собой полу­независимую единицу, жила на основании отчасти обычного права, а отчасти на основании установившихся в ней в те­чение веков взаимоотношений.

На акыта лежала обязанность ограждения имущества и жизни своих членов, организация кровомщения, походов и набегов и защиты от них. Эти внешние отношения акыта были благоприятной почвой для образования главенства одной фамилии. На подобную фамилию падали тяжёлые обязан­ности руководства. С течением времени, кроме обязанностей, были присвоены и права, и подобные фамилии выделились в особые сословия.

Присоединение к России застало в Абхазии два высших сословия – тавадов и аамыста.  По всей вероятности, в более отдолённые времена как их права, так и обязанности были различны, но в XIX веке мы этих различий не встречаем. По преданиям, аамыста подчинялись тавадам. Из их фамилий в каждой акыта был ахылапшю (реашрзы7а), глава акыта, её патрон, защитник, покровитель, начальник. Все члены акыта по отношению ахылапшю были  хипши – опекаемые. Они распадались на несколько групп – сословий.

Обычай, возведенный в право и освящённый веками, определял обязанности всех сословий. Главнейшая обязан­ность, лежавшая на членах акыты, – это исполнение воинской повинности. Остальные повинности были различны для каж­дого сословия и даже имели  некоторую разновидность в разных акытах.

Хипши в Абхазии делились на следующие сословия: ахашвала (рерыоршр), ахую, (axy7а), азаты, амацюрасгу, анхаю и шинагма.

В Самурзакани некоторые сословия имели другие назва­ния. Абхазским аамыста в Самурзакани соответствовали жно – скуа, анхаю – пиош, амацюрасгу – майнале, ахую – дельмахоре.

Сословие ахашвала – самое низшее из существовавших в Абхазии и Самурзакани образовалось и пополнялось из пленных, покупкой в других государствах и переходом из более высших сословий. Лица этого сословия могли быть покупае­мы, продаваемы и передаваемы владельцами по своему жела­нию. Они были бессемейны, бесправны, безымущественны.

Выход из сословия ахашвала возможен был при согласии владельца через вступление в брак, причём владелец наде­лял ахашвала землёй и хозяйством. Тогда он становил­ся  ахую (в Самурзакани – дельмахоре).

Ахашвала составляли около 2% всего населения. Большинство их (около 3/4) принадлежало анхаю, около четверти – тавадам и аамыста и незначительное число прочим сословиям.

Из тех же элементов и женившихся ахашвала составлялось и другое сословие ахую (в Самурзакани – дельмахоре). Лица этого сословия пользовались личной свободой, вла­дели землёй и хозяйством. Ахую и дельмахоре составляли около 12% населения. Большая часть их (до 3/5) была в зависимости от анхаю, а остальная от тавадов и аамыста.

Повинности их заключались в отдаче в услужение в дом патрона мальчиков и девочек, в повинности продуктами, ра­боте на патрона и взносе ачмы (в Самурзакани – харджи), платы при выходе замуж членов семьи ахую.

Наиболее тяжёлой повинностью была работа (барщи­на), главным образом полевая, на патрона до трёх дней в неделю всеми взрослыми мужчинами. Хотя ахую были обя­заны работать по 3 дня в неделю круглый год, обычно они отбывали её только во время полевых работ.

Ахую имел право с приношением патрону известного выкупа перейти к другому патрону. Это право перехода называлось «асаства». Патроны не пользовались правом передачи ими продажи повинностей ахую, за искючением ближай­ших родных.

Ахашвала и ахую, освобождённые своим патроном (с религиозной миссией «на помин души», или в благодарность, или в ознаменование семейного торжества), становились азата – лицо вне сословий. Число их было весьма незначительно.

Сословие амацюрасгу (в Самурзакани – майнале) образовалось из тех ахую, которые посредством выкупа, чаще всего постепенного, освободились от всех своих обязанностей и повинностей по отношению к патрону, за исключением «барщины». Для амацюрасгу барщина заключалась в работе до 3-х дней в неделю, а если в семье несколько взрослых мужчин, то в работе одного из них по 5–6 дней в неделю.

Сословие амацюрасгу было незначительным и не превышало 2% всего населения.

Сословие анхаю (в Самурзакани – пиош) было самым многочисленным, самым свободным крестьянским сословием. Оно составляло главную массу акыты. Это сословие составляло около ¾ всего населения страны.

На анхаю лежала повинность работой, обычно не боле 3–5 дней в году, по приглашению своего патрона, который для них является всегда главой акыты, ахылапшю, а также в уплате известного процента урожая и приплода.

Анхаю могли осуществлять переход в другое акыта и к другому ахылапшю (асаства) без всяких ограничений, чем и удерживали последних от нарушения обычного права.

Сословие шинагма является сословием крестьян-чиновников. Единственной их повинностью являлось несение служебных обязанностей при ахылапшю. Шинагма – среднее между управляющим, доверенным, телохранителем и волостным старшиною. Это ставило шинагма в исключительное положение среди прочих хипши абхазской акыты.

Величиною акыты определялась её мощь, значение и влияние. Акытой же определялось значение и сила той или иной фамилии тавада или аамыста (в Самурзакани – жноскуа).

Те или иные личные качества ахылапшю определяли коли­чество их хипши. Деятельный, умный ахылапшаю усиливал акыту и, наоборот, как только во главе акыты оказывался неспо­собный ахылапшю, акыта слабела. Вследствие этого в Аб­хазии более сильная ныне фамилия потом слабела, и такие приливы и отливы силы и влияния мы наблюдаем во всех ро­дах тавадов, аамыста и жноскуа.

Чрезмерное усиление какой-либо фамилии или же, наоборот, её слабость представляла для владетелей Абхазии и Самурзакани опасность, и тогда они прибегали к искусственным мерам усиления слабеющей фамилии или же к насилию для ослабления сильной фамилии. Тавады же, аамыста и жно­скуа в свою очередь не давали усиливаться владетелям. Вместе с тем эти же тавады, аамыста и жноскуа по первому зову владетеля выходили на защиту своей страны.

Писаных законов не было и всё управление страной совершалось на основании обычая. Возглавлялось управление князем (по-абхазски – «р6»), ограниченным в своих деспо­тических правах обычным правом и феодальными правами ахылапшю.

С приходом русского владычества все крестьянские со­словия фактически стали крепостными и были раскрепощены почти одновременно с русскими крестьянами.

До конца 60-х годов XIX в. управление было в руках вла­детеля – князя, но благодаря  усилиям русским чиновников (в первую половину 70-х годов было изменено), владетель был совершен­но устранён от управления.

Владетели Абхазии и Самурзакани были из рода князей Шервашидзе, по-абхазски – Чачба.

В Цебельдинском княжестве владетелями были князья Маршани, по-абхазски – «Маршанаа».

Из старинных тавадских (княжеских) родов в стране выделялись фамилии: Анчабадзе, по-абхазски – «Ачба», первые – исто­рически известные абхазские княжеские фамилии – Дзяпш-ипа, Инал-ипа, Эмухвари, по-абхазски Эмхаа, Чаабалурхуа и др.

Из аамыстских – жноскуаских (дворянских) фамилий ука­жем Акиртава, Занбай, Лакербай, Микамбай, Маргани (по-абхазски – «Маан») и др.